Натюрморт «Скрипка» Николая Степановича Барсамова, созданный молодым 35-летним художником в 1926 году, три года занимавшим пост директора Феодосийской картинной галереи и Феодосийского музея древностей, отсылает нас к традиционному голландскому натюрморту XVII века.
Все предметы – скрипка в футляре с нотами, ветхая книга и медный шорба-тас* (кастрюля для приготовления супа-шорбы, предмет кухонной утвари народов Крыма) – приметы старины, символизирующие вечность искусства.
В 1913–17 годах Барсамов учился в Москве у таких новаторов русской живописи как К. Коровин, И. Машков, А. Архипов, но пошел по противоположному пути.
Как и Константина Богаевского, также жившего в Феодосии, Барсамова увлекает прошлое и старые мастера. Натюрморт непосредственно связан с музейной деятельностью Николая Степановича и его изучением жизни и творчества Айвазовского, о котором он позже издаст первую в СССР монографию. Как известно, Айвазовский умел играть на скрипке, чему обучился у странствующих музыкантов. Подростком, играющим на скрипке на восточный манер, он изображает себя на одном из рисунков.
Айвазовский И. К. Айвазовский в детстве играет на скрипке. 1880-е. Бумага, тушь. 10 х 10 см.
Феодосийская картинная галерея им. И. К. Айвазовского. i-aivazovsky.ru
Этому небольшому натюрморту дал высокую оценку современник Барсамова – академик Николай Самокиш, преподававший в Симферополе. Об этом в своей автобиографии вспоминает Николай Степанович: «Когда в 1927 году я впервые выставил два своих натюрморта – «Скрипка» и «Шкатулка», Николай Семенович при встрече очень пространно стал мне говорить об их достоинствах. Видимо об этом был у него разговор и со студийцами, так как много лет спустя один из его учеников, вспоминая об этой выставке, сказал мне, что «Скрипка» решила его судьбу, когда он был школьником» (Барсамов Н. С. 45 лет в галерее Айвазовского. Изд. «Крым», Симферополь, 1971. С. 114).
Искусствовед Рудольф Подуфалый назвал «Скрипку» программной вещью Барсамова и одним из лучших экспонатов Симферопольского художественного музея. В интерпретации этого выдающегося искусствоведа перед нами предстает «театр вещей»: «Каждый предмет характеризует его временная координата: старая потрепанная книга, мягкая, податливая (канонический символ бренности), помятый металлический сосуд, ассоциирующийся с рыцарскими латами; скрипка, спрятанная от времени в футляре… Скрипка всем строем этого удивительного полотна утверждается как символ искусства, не ветшающего от времени, набирающего силу, как старое вино» (Подуфалый Р.Т. Этюды о крымских художниках – Симферополь : Н. Орiанда, 2021. С. 227).
* Благодарим Велиеву Севилю Серверовну, старшего научного сотрудника Бахчисарайского музея-заповедника, за помощь в идентификации предмета.
Дарья Фращенко,
научный сотрудник музея
научный сотрудник музея