А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,
И когда наши кони устанут под нами скакать,
И когда наши девушки сменят шинели на платьица, —
Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!..
Владимир Высоцкий. Песня о новом времени
И когда наши кони устанут под нами скакать,
И когда наши девушки сменят шинели на платьица, —
Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!..
Владимир Высоцкий. Песня о новом времени
В декабре по недавно сложившейся традиции вспоминают о трагических событиях Великой Отечественной войны — о сожжённых на полуострове во время фашистской оккупации сёлах.
Вспомним об этом и мы.
Авторы книги «Сожжённые деревни России. 1941–1944. Документы и материалы» пишут: «Мирные жители неоднократно использовались гитлеровскими войсками в качестве «живого щита» при отступлении или наступлении своих войск, а уничтожение населенных пунктов стало целенаправленной политикой в ответ на любые действия партизан (начиная с порчи линий связи)».
«Согласно документам, представленным советским обвинением на Нюрнбергском трибунале, эта практика, начинавшаяся как месть сельским жителям за поддержку партизан, вскоре приобрела «экономическое обоснование» и была распространена оккупантами как на территории Белорусской и Украинской ССР, РСФСР, так и в КарелоФинской ССР».
«Таким образом захватчики стремились запугать местное население и лишить партизанские отряды поддержки.
Зачастую деревни уничтожались вместе с жителями. … Только на территории Белоруссии оккупантами было уничтожено 628 населённых пунктов вместе со всем населением Аналогичные акции проводились и в других оккупированных республиках. Символом нацистских «антипартизанских операций» стала сожженная 22 марта 1943 г. вместе со всеми жителями белорусская деревня Хатынь».
В Крыму были сожжены 127 сёл в 1942–1943 годах за связь с партизанами. В печальный список вошли населённые пункты Чаир, Лаки, Бура, Шуры, Ново-Ивановка, Бия-Сала, Авджикай, Джафер-берды, Барановка, Чердаклы, Розенталь, Тавель, Фридентале, Улу-Сала, Бия-Сала, Озенбаш и другие. Расстреляны и сожжены заживо около 5 тысяч человек, от малышей до стариков.
Общие слова не расскажут о всём ужасе и горе людей. Даже краткое описание событий тех страшных лет наводит ужас. Журналист Наталья Дрёмова сообщает, что «В ноябре 1943 года партизаны 3-го отряда составили акт о сожжённых деревнях Тав-Бодрак и Ново-Бодрак Бахчисарайского района. Утром 13 ноября фашисты прибыли на машинах в Тав-Бодрак, собрали жителей, вывели их на дорогу, расспрашивали о партизанах. А затем приказали рассчитаться на первый-второй, „вторых“ отвели в сторону и расстреляли. Остальных увезли. Потом та же судьба постигла Нова-Бодрак, где каратели сожгли 74 дома и школу. 10 жителей деревни бросили в горящие дома живыми».
«В декабре фашисты уничтожили деревню Стиля.
Немцы демонстративно, у всех на глазах, изнасиловали молодых девушек и женщин в помещении школы, — говорится в другом акте о зверствах оккупантов. — Бесследно исчезли из деревни, по-видимому, сожжены в своих домах Оджа Айше 70 лет, Айше Дедели 85 лет, Аджи Эмир Асан 80 лет, Осман Джеббар 88 лет… Гражданка Курт-Шерфе Эмир Усеин была заперта в доме, когда его подожгли»...
Оккупация Крыма дорого обошлась фашистским частям Германии и Румынии. Потери составили около 300 тыс. человек.
Крымская наступательная операция советских войск по освобождению полуострова от оккупантов закончилась 12 мая 1944 года сокрушительным разгромом 200-тысячной 17-й немецкой армии.
В некоторых сёлах жизнь возродилась: в Улу-Салах (сейчас — Синапное) сейчас 132 двора и около трёхсот жителей, а в селе Лаки остался только разрушенный храм Святого евангелиста Луки, в котором теперь возобновлены службы.