Симферопольский художественный музей

Предисловие к предполагавшемуся изданию лекций А.В. Губарева в журнале «Культура народов Причерноморья»



Лекции Александра Васильевича Губарева, бережно и любовно восстановленные Жанной Константиновной Владимировой, имеют несомненный интерес. Прежде всего, они дают возможность составить представление о человеке, их произносившем, о его ценностном мире, о любимых произведениях изобразительного искусства, о его эрудиции, и – о таланте лектора, даже о психологических особенностях, темпераменте, отношении к слушателям. В целом – это портрет Александра Васильевича Губарева, представший в его непосредственных встречах с людьми. Поражает свобода лектора, оригинальность его анализа живописных полотен, нетривиальность высказываний. При высоком профессионализме, глубине знаний истории и теории искусства А.В. Губарев обладал удивительной способностью избегать «наукообразия», что делало его лекции понятными и интересными.
Реконструкция лекций в их естественном воспроизведении – редкостное явление. Владимирова, лично знавшая А.В. Губарева, слушавшая его выступления и подробно их записавшая, сумела донести ощущение живого общения с ним. В этом уникальность данных материалов.
Представляется актуальной и своевременной публикация реконструкции лекций А.В. Губарева – как для молодого поколения, сформировавшегося в конце XX – начале XXI вв. и во многом утратившего интерес к классическому наследию и отечественной истории, так и для искусствоведов, выступающих с лекциями, беседами перед аудиторией, особенно молодежной.
В эпоху, одной из особенностей которой Д.С. Лихачев определил «экологию культуры», это чрезвычайно важно.
Сентябрь 2006



Мне и моим коллегам в свое время Ж.К. Владимировой была предоставлена возможность ознакомиться с записями некоторых лекций по изобразительному искусству ленинградского искусствоведа Александра Васильевича Губарева (1941-1983).
А.В. Губарев проявил себя, прежде всего, в "разговорном жанре", в чтении лекций и проведении занятий со студенческой аудиторией.
В результате огромной работы Ж.К. Владимировой эти лекции восстановлены (реконструированы) и, в принципе, готовы к публикации.
Вопрос об их издании чрезвычайно важен и определяется той общей обстановкой, которая сложилась и существует в искусствоведческой литературе, затрагивающей принципиальные проблемы специфики языка пластических искусств, XX века в том числе.
Казалось бы, тема разработана и раскрыта в многочисленных изданиях общего плана, монографиях, журнальных статьях, различных сборниках и в Интернете. Есть единичные попытки раскрыть сущность, приемы и методы, теорию и практику восприятия, понимания и толкования произведений (Н. Волков, С. Даниэль и другие авторы). Но в целом эта литература ни по характеру содержания, ни по форме изложения не отвечает запросам зрителя...
А.В. Губарев исходил именно из этого положения вещей, стремясь заполнить тот зазор, который образовался между творчеством специалистов-искусствоведов и зрительской аудиторией, имея в виду, прежде всего, аудиторию студенческую.
Его лекции, принципиально освобожденные от академических и "популяризаторских" принципов и схем, представляют собой не что иное, как живое сотворчество: произведение – лектор – и слушатель. Характер текстов убеждает, что это – импровизации, что и составляет уникальность лекций.
Лишь некоторые из них записывались на магнитофон. Сравнение этих лекций с теми, что восстановлены по конспектам, дает основание говорить о высоком уровне реконструкции текстов, при котором мысли не утеряны и не искажены, а стиль живого разговора сохранен. В лекциях есть та атмосфера творческого общения как единичного, неповторимого события.
Исходя из вышесказанного, можно заключить, что публикация этих лекций (как отдельных, так и циклов) является нужным и актуальным делом, которое трудно переоценить. Они необходимы нашим музеям, учебным заведениям, всем интересующимся вопросами искусства.
27 января 2006





Александр Васильевич Губарев родился в Ленинграде 4 февраля 1941 г. В 1972 г. окончил факультет психологии Ленинградского государственного университета.
В Государственном русском музее работал с 1965 по 1981 г.: экскурсоводом, старшим научным сотрудником, заведующим отделом социально-психологических исследований (с 1974), заместителем директора по научной работе (с 1977), одновременно занимая должность заведующего отделом советской графики. Психолог, специалист в области психологии искусства, изучал вопросы художественного восприятия, опубликовал ряд статей. Активно занимался лекторской и критической деятельностью, постоянно выступал в прессе с обзором ленинградских художественных выставок.
В мае 1981 г. А.В. Губарев был уволен с поста заместителя директора по научной работе, в 1982 г. – с должности заведующего отделом советской графики.
В 1981-82 гг. Александр Васильевич продолжал читать лекции по истории искусства от общества «Знание» в Ленинграде и других городах СССР, в начале 1983 года был лишен этой возможности. С сентября 1981 по май 1983 в Студенческом клубе Ленинградского электротехнического института связи имени проф. М.А. Бонч-Бруевича (ЛЭИС) им было прочитано больше 100 лекций – вначале от общества «Знание», потом по договорённости. В мае 1983 г. А.В. Губареву было запрещено чтение и этих лекций. С этого времени он зарабатывал на жизнь непрофессиональной деятельностью и чтением лекций в домашних кружках.
Скоропостижно скончался 24 мая 1983 г.
Сохранилось более чем 100 лекций А. В. Губарева – как магнитофонные записи, так и конспекты слушателей: в Центральном лектории Санкт-Петербурга, в лектории Русского музея, в Студенческом клубе ЛЭИС (1981-1983 гг.) и других аудиториях. Это – циклы лекций, посвященные искусству Древней Руси (от Киевской Руси до ХVII века), искусству новому, новейшему и современному (зарубежному и русскому). Среди художников, о творчестве которых читались лекции, Рафаэль и Казимир Малевич, Александр Иванов и Василий Кандинский, Михаил Врубель и Марк Шагал.
Александр Васильевич Губарев был талантливым лектором и яркой, незаурядной личностью, человеком, который проповедовал духовность в том высоком смысле, как мы ее понимаем сейчас и понимали тогда, когда о ней и не говорили, и не писали. И о чем бы он ни говорил, это всегда был разговор об этике («этицизм искусства» – его термин), о морали, высокой нравственности, о «духовном в искусстве».
Реконструкция лекций велась все последующие годы на основе всех конспектов слушателей. За основу был взят конспект Владимировой Ж.К. – наиболее подробный и полный. Многие места этого конспекта казались близкими к живой речи и передавали интонации Александра Васильевича, но иногда ощущались явные утраты связности, пропуски, неточности. Стала необходимой работа по восполнению основного конспекта материалами конспектов слушателей. Эта работа была завершена в 1993 году. С 2004 года реконструированные лекции переводятся в электронный вариант.
Мы не ставили перед собой задачу сделать из лекций академический труд, поэтому комментарии даны выборочно, отсутствуют отсылки к первоисточникам, не уточнены используемые лектором цитаты и т. д. Нам казалось важнее сохранить живой разговор об искусстве.
"С Вашими ребятами я иногда впервые проговариваю то, что сидит во мне давно в скрученном состоянии", – и характерный жест, иллюстрирующий как бы закрученную пружину. Эти слова Александра Васильевича, сказанные однажды, могут быть эпиграфом ко всем его лекциям.
Александр Васильевич был щедр, свои мысли, открытия раздавал легко и охотно. Он читал лекции, говорил много и разно. Не записывал тезисов к лекциям – мы никогда не видели, чтобы он приходил на лекцию с какими-то набросками, кроме цитат, зачитывал которые весьма редко, а чаще излагал по памяти смысл цитируемого.
Тематика лекций была оговорена в самых общих чертах: искусство Древней Руси, рубежа XIX-XX века, искусство XX века, язык изобразительного искусства. Всё остальное – количество лекций по той или иной теме, акценты, повороты в направлении лекций, отклонения – определялось только возможностями и желаниями лектора.
Изобразительный ряд в диапозитивах, иллюстрирующий лекции, предварительно просматривался Александром Васильевичем, отбирались те произведения, которые могли стать содержанием лекции, и по его просьбе заказывались недостающие слайды из монографий и альбомов.
Поражало всегда, как он перед лекцией подбирал слайды: сначала это был "развал", и руки взволнованно, быстро, но очень точно и четко выбирали слайды и расставляли их в нужном порядке; потом Александр Васильевич просматривал отобранное, что-то менял, короткое: "Всё", – и лекция готова. Иногда: "Одну минутку, еще раз", – возможны какие-то изменения, уточнения. – Вот и вся подготовка.
А во время лекции – удивительная логика, продуманность, потому что всё это было пережито задолго до разговора. Но возникало в то же время и ощущение импровизации, непосредственности. И даже когда приходилось слушать одну и ту же тему не один раз, удивляло то, что всегда находились новые акценты, повороты мыслей, всегда это было не готовой выученной лекцией, что часто бывает у многих даже очень хороших лекторов, а "выговаривание" как бы заново.

К 24 мая 1984 года – первой годовщине памяти Александра Васильевича Губарева участники Студенческого клуба ЛЭИС собрали три тома наследия искусствоведа, каждый – в трех экземплярах, в машинописном виде, названный «Сборник памяти»

Первый том.
Слово прощания друзей и коллег на Северном кладбище в Ленинграде 27 ая 1983 года (с магнитофонной записи).
Воспоминания об А. В. Губареве:
Анатолий Павлович Белкин, Ирина Георгиевна Бройдо, Соломон Моисеевич Гершов, Анатолий Федорович Дмитренко, Герман Павлович Егошин, Лариса Семеновна Кузнецова, Олег Викторович Покровский
Избранные лекции А.В. Губарева:
1. "Древнерусское искусство. XV век" (с магнитофонной записи).
2. "Врубель" (с магнитофонной записи).
3. "Врубель и модерн" (с магнитофонной записи).
4-5. "Образные средства живописи" (с магнитофонной записи лекций в лектории Русского музея).
6. Выступление на обсуждении выставки ленинградских художников
Г. Егошина, В. Тюленева, З. Аршакуни в Центральном доме художников в Москве (с магнитофонной записи).
7. "Образные средства изобразительного искусства" (реконструкция 4 занятий со студенческой группой на экспозиции Русского музея по конспектам слушателей
8. "Выставка ленинградских художников" – апрель 1983 г., Дворец молодёжи, Ленинград (реконструкция трех лекций по конспектам слушателей).

Второй том.
Печатные работы А. В. Губарева, опубликованные в разные годы:
Статьи по психологии восприятия, эстетическому воспитанию и узееведению.
Вступительные статьи к каталогам художественных выставок.
Статьи и выступления в периодической печати.
Аннотации к комплектам репродукций.
Третий том.
Авторский текст А.В. Губарева
«Путеводитель по Русскому музею», опубликованный на английском, французском, немецком языках. Русский текст был любезно предоставлен издательством «Радуга» в 1984 году.
Август 2006

Вступительное слово Дмитрия Алексеевича Мачинского, историка и археолога, много лет читавшего лекции в Клубе ЛЭИС, предваряет первый том
В преддверии своего ухода Александр Васильевич Губарев хорошо знал, как мало можно выразить словом. Но он продолжал, в силу сложившихся обстоятельств, читать свои лекции, продолжал говорить другим о самом для них важном и глубоком – об искусстве, философии и религии, продолжал говорить для других – но всегда перед лицом Высшего в себе и в мире.
И вот из записей этих его говорений перед другими и из записей того, что другие смогли сказать о нем, и создана руками любящих его эта посмертная книга.
Александр Васильевич Губарев в своей тихой и от большинства потаенной внутренней жизни последних лет являл собой чудо человека, находящегося на пути к Абсолюту, человека, страдательно, просветлённо и тихо идущего к молчанию и всепониманию. Александр Васильевич Губарев в более поверхностных слоях своей жизни был просто прекрасным человеком, прекрасным душой обликом, с достоинствами и слабостями, не чуждым многому и разному, израненным жестокими, несправедливыми и по существу не стоящими большого внимания ударами жизни.
Зачастую он поворачивался к людям лишь теми своими обличьями, которые они были способны воспринять. Но чем ближе дело шло к уходу, неизбежность которого он, видимо, уже нёс в себе, тем явственнее во всех проявлениях сквозь неповторимо очаровательную мимику лица просвечивал исполненный тихости, терпения и всепонимания лик.
Эта книга даёт представление о разных пластах личности Александра Васильевича Губарева, но с безусловным преобладанием глубинных. Из всего собранного в ней встает образ тончайшего душевного и духовного обаяния.
Конечно, и эта книга, наполненная отблесками света, который в себе нёс, к которому шёл Александр Васильевич Губарев, созданная любящими его, – даже эта книга не заменит чудо живого общения с ушедшим, которое за рубежом смерти возможно лишь для немногих, и то наедине и в молчании, на высотах творчества или сопереживания. Но быть может, и эти посмертные уединенные общения обретут новые оттенки после знакомства со всем, что собрано здесь, поскольку живо ничем не уничтожаемое подозрение, что вопреки всем тягостям и жестокостям жизни, в основе мира лежат Свет и Любовь
Д. Мачинский.

Вступительное слово Валерия Сухова, заведующего отделом социально-психологических исследований Русского музея, предваряет статьи второго тома
«Статьи, здесь представленные, позволяют увидеть сразу несколько граней творческой деятельности Александра Васильевича Губарева – психолога, теоретика и методолога, практика музейного дела, аналитичного лектора и блестящего экскурсовода, музееведа, социолога.
Приходится глубоко сожалеть, что, в общем, статей столь немного, в частности, здесь отсутствует текст выступления на научном семинаре в Москве, в 1970 году, посвященном роли художественных музеев в эстетическом воспитании школьников. Текст этого выступления, отпечатанный по стенограмме, интересен еще и тем, что отражает манеру, стиль устной речи Александра Васильевича, не теряя при этом ни точности формулировок, ни строгости изложения. А это одна из ярких черт, характерная для Александра Васильевича – большинство его выступлений, практически без доработки и редактирования, могли бы стать текстами статей ...
Интересно, что в статьях теоретически обоснован тот круг проблем, который позднее определил структуру отдела социально-психологических исследований Русского музея. Этот отдел был создан благодаря энергии и опыту Александра Васильевича, именно отдел с четкой проблематикой, а не одинокий "варяг" – социолог или психолог, как это случается и по сей день. Социологи и психологи в отделе, руководимом Сашей, были интегрированы изначально, что позволяло избежать рецидивов упрощенчества и одномерности в изучении отношения человека к изобразительному искусству, художественного восприятия. Эталоном для работы отдела служат, в частности, статьи его создателя и руководителя. В работе в экскурсиях для школьников, о которых идет речь в статьях, в циклах занятий со студентами, созданных со значительным участием Александра Васильевича, действует и постоянно материализуется память о человеке, с которым выпало счастье вместе трудиться, говорить с ним, слушать его...
1984. В. Сухов.»


Приложение: хронология 118 лекций,
прочитанных А.В. Губаревым в 1978-83 в Клубе ЛЭИС, в Лектории и залах Русского музея и других аудиториях.

1978 - 1980
5.10.78, 27.10.78 – "Образные средства живописи" –
(Лекторий Русского музея)
15.01.79, 23.12.79 – "Социалистический реализм – творческий метод советского искусства" (Лекторий Русского музея)

12.01.80 – "Борьба художественных группировок в искусстве
предреволюционных лет" (Лекторий Русского музея)
23.03.80 – "Образные средства живописи" –
(Лекторий Русского музея)
19.03.80 – "Александр Бенуа. Константин Сомов"
(Лекторий Русского музея)
9.10.80, 16.10.80 – "Образные средства изобразительного искусства" – 2 лекции с магнитофонной записи – (Лекторий Русского музея)

1981
9.01.81 "Специфика древнерусского искусства" – в цикле
«Искусство Древней Руси» – (Лекторий Русского музея) – (10)
7.02.81 – "Русская эстетическая мысль конца XIX – начала XX века. Борьба художественных группировок" (Лекторий Русского музея)
8.02.81 – "Андрей Рябушкин и Борис Кустодиев"
(Лекторий Русского музея)
12.05.81 – "Борьба художественных группировок в искусстве
предреволюционных лет" (Лекторий Русского музея)
20.06.81 – "Искусство предреволюционных лет. 10-е годы. Выставка «Москва – Париж» – искусство ХХ века" (Центральный лекторий)
2.08.81 – "Андрей Рублев и Дионисий" – в цикле
«Древнерусское искусство» (Лекторий Русского музея)
15.09.81, 24.09.81 – "Москва-Париж" – две обзорные лекции
на материале выставки в Москве в ГМИИ им. А.С. Пушкина
(в Клубе ЛЭИС)
14.10.81, 28.10.81 – "Язык изобразительного искусства"
(Лекторий Русского музея)
17.10.81 – "Специфика древнерусской иконописи" – в цикле
«Древнерусское искусство» (Лекторий Русского музея) (20)
18.10.81 – "Творчество Андрея Рублева и Дионисия" – в цикле «Древнерусское искусство» (Лекторий Русского музея)
22.10.81 – "Врубель" (в Клубе ЛЭИС)
27.10.81, 3.11.81 – "Средневековое русское искусство. Древнерусская живопись. Специфика древнерусской иконы" (в Клубе ЛЭИС)
31.10.81, 1.11.81 – "Александр Иванов"
(на юбилейной выставке художника в залах Русского музея)
2.11.81 – "Искусство Древней Руси" – в цикле «Музыка и живопись» (Лекторий Русского музея)
10.11.81, 14.11.81 – "Александр Иванов"
(на юбилейной выставке художника в залах Русского музея)
17.11.81 – "Врубель и модерн" (в Клубе ЛЭИС) (30)
19.11.81 – "Общие вопросы, связанные с соотношением
религии и искусства" (в Клубе ЛЭИС)
24.11.81 – "Врубель и Борисов-Мусатов:
их отношение к символизму" (в Клубе ЛЭИС)
1.12.81 – "Александр Матвеев" (в Клубе ЛЭИС)
8.12.81 – "Понятие времени в древнерусском искусстве"
(в Клубе ЛЭИС)
15.12.81 – "Искусство и религия. Целостность художественного мышления в средневековом искусстве. Понятие мифа
в средневековом искусстве" (в Клубе ЛЭИС)
18.12. 81 – "Павел Кузнецов. Николай Рерих" (в залах ГРМ)
20.12.81 – "Борис Кустодиев" (в залах ГРМ)
29.12.81 – "Искусство Домонгольской Руси. Вступление"
(в Клубе ЛЭИС)

1982
6.01.82 – "Иконопись Домонгольской Руси" (в Клубе ЛЭИС)
7.01.82 – "Мир искусства. Бенуа и Сомов" (в Клубе ЛЭИС) (40)
8.01.82 – "Русская национальная традиция. Борис Кустодиев.
Фёдор Малявин. Андрей Рябушкин" (в залах ГРМ)
9.01.82 – "Павел Кузнецов. Николай Рерих. Борис Кустодиев.
Фёдор Малявин" (в залах ГРМ)
14.01.82 – "Иконопись Домонгольской Руси" (продолжение 1)
(в Клубе ЛЭИС)
15.01.82 – "Михаил Нестеров. «Бубновый валет»" (в залах ГРМ)
16.01.82 – "Графика «Мира искусства». Добужинский"
(в Клубе ЛЭИС)
17.01.82 – "Михаил Нестеров. «Бубновый валет». Петров-Водкин"
(в залах ГРМ)
19.01.82 – "Иконопись Домонгольской Руси" (продолжение 2)
(в Клубе ЛЭИС)
21.01.82 – "Рябушкин и Кустодиев: проблема национальной
традиции" (Лекторий Русского музея + участники Клуба ЛЭИС)
22.01.82 – "Петров-Водкин. Марк Шагал. Наталья Гончарова"
(в залах ГРМ)
23.01.82 – "Неопримитивизм и его корни в русском искусстве"
(в залах ГРМ) (50)
23.01.82 – "Неопримитивизм. Духовность в искусстве"
(в Клубе ЛЭИС)
26. 01.82 – "Русский примитивизм" (в Клубе ЛЭИС)

12.02.82 – Выступление на обсуждении выставки ленинградских
художников Германа Егошина, Виталия Тюленева, 3авена Аршакуни
в Москве, в выставочных залах Центрального дома художника.
(Расшифровка магнитофонной записи)
11.02.82 – "Творчество Нико Пиросманашвили" (в Клубе ЛЭИС)
17.02.82, 22.02.82 – "Монументальная живопись Домонгольской
Руси. София Киевская" (в Клубе ЛЭИС)
24.02.82, 25.02.82 – "Специфика языка древнерусской живописи" – группа 1, группа 2 – (В Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии)
26.02.82 – "Советское искусство 1920-30-х годов" (в залах ГРМ)
26.02.82 – "Специфика языка древнерусской живописи" – группа 3 –
(В Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии) (60)
26.02.82 – "Монументальная живопись Домонгольской Руси. София Киевская" (в Клубе ЛЭИС)
3.03.82 – "Древнерусская живопись" – занятие со студентами Ленинградского института театра, музыки и кинематографии (в залах ГРМ)
3.03.82, 4.03.82 – "Казимир Малевич" (в Клубе ЛЭИС)
19.03.82 – Выступление на открытии выставки Ирины Бройдо.
Выступление на обсуждении выставки Ирины Бройдо 7.06.82 –
не записано – (в залах Ленинградского Союза художников).

1983
1.02.83, 8.02.83 –"Филонов" (в «Доме на Кирочной»)
10.02.83 –"Древнерусское искусство (в залах ГРМ)
15.02.83 –"Филонов и Врубель" (в «Доме на Кирочной»)
19.02.83 – "Древнерусское искусство" (в залах ГРМ) (70)
22.02.83 – "Кандинский" (в «Доме на Кирочной»)
24.02.83 – "Древнерусское искусство" (в залах ГРМ)
25.02.83 – "Домонгольская живопись" (в Клубе ЛЭИС)

1.03.83 – "Марк Шагал" (в «Доме на Кирочной»)
3.03.83 – " Русское искусство XVIII-XIX вв. Никитин" (в залах ГРМ)
4.03.83, 11.03.83–"Древнерусское искусство XIV века" – 2 лекции -
(в Клубе ЛЭИС)
9.03.83 – "Наталья Гончарова" (в «Доме на Кирочной»)
10.03.83 – "Специфика древнерусского искусства"
(в «Доме на Гражданке»)
12.03.83 – "Вишняков, Антропов, Левицкий" (в залах ГРМ) (80)
16.03.83 – "Рокотов, Карл Брюллов" (в залах ГРМ)
16.03.83 – "Фрейд и отношение его теории к искусству XX века"
(в «Доме на Кирочной»)
17.03.83 – "Образные средства живописи. Композиция" (залы ГРМ)
17.03.83 – "Ранние иконы. Домонгольский период XI-XIII веков"
(в «Доме на Гражданке»)
18.03.83 – "Андрей Рублев" (в Клубе ЛЭИС)
19.03.83 – "Карл Брюллов (продолжение). Айвазовский" (залы ГРМ)
21.03.83 – "Венецианов" (в залах ГРМ)
22.03.83 –"Символизм в русской живописи" (в «Доме на Кирочной»)
25.03.83 – "Композиция (продолжение)" (в залах ГРМ)
25.03.83 – "Дионисий" (в Клубе ЛЭИС) (90)
26.03.83 – "Передвижники (пейзаж)" (в залах ГРМ)
28.03.83 – "Роль цвета в живописи" (в залах ГРМ)
31.03.83 – "Передвижники. Репин" (в залах ГРМ)
31.03.83 – "Древнерусское искусство XIII-XIV веков"
(в «Доме на Гражданке»)

1.04.83 – "Композиция у Сурикова. Скульптура" (в залах ГРМ)
1.04.83 – "Древнерусское искусство XV века" (магнитофонная
запись) – (в Клубе ЛЭИС)
2.04.83 – "Н. Ге, А. Васнецов, В. Суриков, В. Серов" (в залах ГРМ)
5.04.83 – "Символизм в русской живописи" (продолжение)
(в «Доме на Кирочной»)
7.04.83 – "Феофан Грек и Андрей Рублев" (в «Доме на Гражданке») 8.04.83 – "Древнерусское искусство XVI века" (в Клубе ЛЭИС) (100)
8.04.83, 9.04.83 – "Монументально искусство Ленинграда"
(занятия на выставке в Большом выставочном зале)
14.04.83 – "Дионисий. Рубеж XV-XVI веков"
(в «Доме на Гражданке»)
15.04.83 – "Творчество Анатолия Белкина" (в «Доме на Кирочной»)
16.04.83 – "Древнерусское искусство XVII века" (в Клубе ЛЭИС)
19.04.83 – Ответы на вопросы слушателей, посетивших выставку ленинградских художников во Дворце молодёжи в апреле 1983 года (в «Доме на Кирочной»)
22.04.83 – "Первобытная скульптура и скульптура Древнего Египта" (на «Даче в Мельничном)
26.04.83 – "Живопись Владимира Овчинникова"
(в «Доме на Кирочной»)
29.04.83 – "Скульптура XIX века" (на «Даче в Мельничном»)

2.05.83 – "Михаил Врубель" (в «Доме на Гражданке») (110)
9.05.83 – "Петров-Водкин" (в «Доме на Кирочной»)
10.05.83, 12.05.83 – "Скульптура XX века" – 2 лекции
(на «Даче в Мельничном»)
13.05.83 – "Александр Матвеев" (на «Даче в Мельничном»)
17.05.83 – "Борисов-Мусатов" (в «Доме на Кирочной»)
20.05.83 – "Рафаэль" – лекция, посвященная 500-летию художника
(в Клубе ЛЭИС)
21.05.83 – "Малевич и его ученики" (на «Даче в Мельничном»)
22.05.83 – "Казимир Малевич" (в «Доме на Гражданке») (118)


Пояснения к реконструкции лекций А.В. Губарева, сделанной в 1983-1993 гг. (машинописный вариант), и к дальнейшему переводу ее в электронную версию 2005-2012 гг.
Как оправдание нашей многолетней работы над восстановлением
Слóва А.В. Губарева и как ответ всем сомневающимся
в целесообразности этой работы – приводим отрывок из книги
Сергея Михайловича Бонди «Черновики Пушкина»
(«Просвещение» Москва 1978, с. 103):

«... Второе сомнение вызывает включение в текст ранней редакции тринадцати стихов из белового текста. 1 Однако это кажется мне вполне допустимым, поскольку я не утверждаю вовсе, что они дают точный текст недостающей части черновика. Конечно, там текст был несколько иной, но все же, вероятно, близкий к беловому, тем более что он непосредственно примыкает к тексту черновика и дальнейшие стихи черновика и беловика совпадают.
С такими оговорками и ограничениями попытаемся свести в одно эти три отдельные части: черновое начало, тринадцать стихов беловика и черновое продолжение и конец послания. Повторяю, здесь мы не получим подлинного пушкинского текста послания в ранней его редакции, — а только гипотетическую модель его. Полученный текст сам своими качествами должен показать, правильно ли воспроизведен пушкинский замысел, или сделана критическая и текстологическая бестактность, соединены несоединимые куски.
Может возникнуть вопрос: к чему производить эту не всегда благодарную работу? К чему пытаться из обломков, оставленных Пушкиным, возводить на свой риск и страх целое здание, не зная ни точного плана, пи общего вида его? Нужно ли и можно ли это делать?
Я считаю, что можно и нужно. Можно, поскольку из самого материала, как бы отрывочен и разбросан он ни был, можно до известной степени видеть то целое, обломки которого он составляет. А в то же время это целое для нас, конечно, важнее и нужнее отдельных обломков. Мы не должны быть фетишистами пушкинской буквы или отдельного слова, для нас они ценны лишь постольку, поскольку имеют смысл, говорят о том или ином замысле поэта. И конечно, лучше иметь пускай не до конца достоверную, но цельную художественную концепцию, чем оставаться при протокольно засвидетельствованных обломках. Ведь и в текстологии, как и во всякой другой науке, кроме данных абсолютно точных, кроме аксиом и непреложных фактов, есть и должны быть положения более или менее достоверные, имеющие ту или иную степень вероятности. Такая реставрация, реконструкция пушкинского текста и не претендует на то, чтобы стоять в ряду с текстами, подлинность которых бесспорна. Она, естественно, не войдет на равных правах с остальными в собрание сочинений Пушкина. Но все же ей найдется место в работах о пушкинском творчестве, где она будет жить до тех пор, пока ее не отменит или не исправит более точное, глубокое и проницательное исследование...»


Для Пояснений использованы фрагменты из Воспоминаний Владимировой 1983-84 гг., дополнения сделаны в 2008 году при подготовке электронной версии Реконструкции к предполагаемому изданию журналом «Культура народов Причерноморья».

I. Сразу после лекций я всегда "расшифровывала" свою скоропись – восстанавливала сокращения, дописывала, дополняла то, что не успела записать, но хорошо запомнила.
Мы со слушателями надеялись, что наши записи станут канвой для дальнейшей работы Александра Васильевича над материалом, чтобы перерасти в серьезные печатные исследования, статьи.
Но этого не случилось, и, оставшись с этим колоссальным по объему и темам материалом – 118 раз записаны лекции Александра Васильевича, – мы должны были решить: либо отказаться от восстановления лекций из-за несовершенства записей и невозможности сделать их адэкватными тому, что мы слушали, либо все-таки реконструировать их максимально приближенно к нашему впечатлению, пользуясь моим наиболее точным и подробным конспектом как основой, дополнив, исправив, уточнив его с помощью конспектов других слушателей и нашего непосредственного живого еще впечатления.
Мы выбрали второй путь.
Сначала мы перепечатывали мои конспекты – как нам тогда казалось, очень полные и точные. Эта работа заняла восемь месяцев – до 23 января 1984 г.: мною было записано около 100 лекций.

II. Параллельно мы с ребятами начали второй этап – труднейшую и ответственнейшую часть нашей работы – "реконструкцию", и начали мы ее 26 ноября 1983 г.
К годовщине памяти Александра Васильевича участники Клуба готовили «Сборник памяти».
Были "собраны" первые лекции. Мы начали с лекций о специфике древнерусской живописи. Таких лекций было пять, но материал оказался слишком сложным и не мог быть подготовлен к сроку.
Мы переключились на цикл "Русское искусство рубежа XIX-XX веков и XX века", начав с двух лекций, посвящённых выставке "Москва-Париж" (Москва, 1981 – Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина) и предварявших весь цикл, в которых Александр Васильевич делал обзор русского искусства рубежа XIX-XX века.
Я перепечатала их с добавлениями, сделанными совместно с ребятами, и мы стали редактировать, читать снова полученный текст. В некоторых местах он оказался перегруженным, и мы, пытаясь "облегчить" его, убирали часть вариантов в примечания, но очень тщательно старались сохранить смысл рассуждений, мыслей, выводов, передать нюансы устной речи.
Совместная работа с участниками Клуба продолжалась до выпуска «Сборник памяти» к 24 мая 1984 г., а потом я продолжала работу в Москве и в Крыму, куда мы с семьей переехали в 1985 г., но слушатели в ней принимали самое активное участие, проверяя «сделанные» лекции, внося исправления, добавления, комментарии и т. д.
Метод реконструирования претерпел в процессе этой работы много изменений, и, в конце концов, мы остановились на том варианте, что предшествовал переходу к электронной версии.

III. Пояснения к этому машинописному варианту Реконструкции составлены в 1996 г., когда по поручению участников Клуба мы обратились к директору Русского музея В. А. Гусеву и рассказали о проделанной работе.
Владимир Александрович предложил раздать реконструированные лекции заведующим отделами Музея для прочтения и рецензирования специалистами – предполагалось принятие лекций в Архив музея. Рецензию написал только Григорий Наумович Голдовский, остальные ограничились устными впечатлениями разного характера.
Ирина Павловна Лапина (тогдашний хранитель Архива) согласна была принять лекции в Архив в отдел рукописей с получением отделом авторских прав на материал, и, таким образом, авторы конспектов и реконструкции теряли бы возможность издания и дальнейшей работы над текстами. Условия Музея не были приняты, лекции вернулись авторам.
Работа возобновилась в 2003 году, когда редакция журнала «Культура народов Причерноморья» дала согласие на публикацию лекций.

IV. Пояснения к машинописному варианту 1983-1993 гг.
В 1993 году Реконструкция была завершена.
В процессе работы составился и принцип реконструкции.
1. Основной конспект и перепечатанные конспекты слушателей («спечатки») являются материалом, с помощью которого была сделана реконструкция. Результат её будем называть «сборка».
2. За основной конспект взят конспект Владимировой.
3. Основной текст («сборка») и все конспекты («спечатки») разбиты на разделы с одинаковой римской нумерацией.
4. Фрагменты конспекта Владимировой, совпадающие с фрагментами в конспектах слушателей, подчёркнуты в основном тексте и конспектах и отмечены последними буквами алфавита (я-я), в примечаниях указано, с чьими именно конспектами они совпадают.
5. Начальными буквами алфавита (а-а) отмечены фрагменты основного текста, которых не было в конспекте Владимировой. Их будем называть «вставки». В примечании указано, из чьих конспектов они сделаны.
6. Цифрами отмечены начало и конец фрагментов основного текста, которые в конспектах слушателей записаны по-другому. Их будем называть «варианты», в примечании указывая их под соответствующими номерами (5-5). «Вариант», более удачный, чем выражение основного конспекта Владимировой, помещён в основной текст вместо последнего и отмечен цифрой с чертой (5-5), а замененное выражение конспекта Владимировой перенесено в примечание.
7. Иногда трудно решить, принять ли выражение конспектов в качестве «вставки» или «варианта». Эти фрагменты оговариваются особо и отмечены буквами начала алфавита со «звёздочкой» – (б*-б*), в примечании указано, возможным вариантом какой фразы они являются.
8. Варианты, которые разъясняют смысл, дополняют, придают новый оттенок основному конспекту, отмечены цифрами со «звёздочкой» (9*-9*). Все вместе эти варианты дают возможность установить смысл фразы или рассуждения. Они очень важны и обязательны.
9. Знаком !...! отмечено то, что добавлено при редактировании или расшифровке конспекта Владимировой сразу после лекции по памяти и что допускает иное прочтение.
10. Выражения, заключённые в кавычки, но не являющиеся цитатами со ссылками на авторов цитат, звучали именно так, как они были записаны буквально во время лекции – по утверждению слушателей, авторов конспектов, и иногда – с пометкой (А.Г.).

V. Машинописный вариант реконструкции переведен в электронную версию в 2003-2009 гг.

При этом для удобства чтения все значки в тексте «сборки» (пункты 4 – 10) были убраны – на наш страх и риск, а также по согласованию с помощниками и многими слушателями, принимавшими участие в этой работе, и реконструированный текст читается как сплошной.
К отдельным местам лекций по ходу правки вводились примечания и варианты из конспектов слушателей, что оговаривается в каждом случае.

VI.Слова, выделенные в тексте курсивом, не принадлежат автору лекций, а введены составителями как пояснения.

VII. Комментарии к некоторым именам и терминам, имеющимся в тексте лекций, помещены в сносках, некоторые – в отдельных папках-файлах: «Алфавитный указатель к лекциям»: «Ссылки - имена» и «Ссылки - термины», как алфавитные указатели-приложения.
Эту работу составители не имеют возможности осуществить в необходимом объеме, торопясь завершить самý главную часть – перевод в электронный вид всей реконструкции – ведь её-то не сделает никто больше, а при современных возможностях Интернета все недостающие сведения читатель может получить самостоятельно, в любом объеме.